About

Responding to the harms associated with drug use and the illicit drug trade is one of the greatest social policy challenges of our time. All aspects of this challenge have human rights implications.

The drugs issue cuts across the 2030 Agenda for Sustainable Development and multiple Sustainable Development Goals, including ending poverty, reducing inequalities, and, of course, improving health, with its targets on drug use, HIV, and other communicable diseases. Goal 16 on peace, justice, and strong institutions is particularly important, requiring attention to human rights across the Sustainable Development Goals. Since the late 1990s, United Nations (UN) General Assembly resolutions
have acknowledged that ‘countering the world drug problem’ must be carried out ‘in full conformity’ with ‘all human rights and fundamental freedoms’.1 This has been reaffirmed in every major UN political declaration on drug control since, and in multiple resolutions adopted by the Commission on Narcotic Drugs.2 The reality, however, has not always lived up to this important commitment.

Sustainable, rights-based action on drug control requires shared standards from which to begin. Yet there remains a lack of clarity as to what human rights law requires of States in the context of drug control law, policy, and practice. The International Guidelines on Human Rights and Drug Policy are the result of a three-year consultative process to address this gap.

The Guidelines highlight the measures States should undertake or refrain from undertaking in order to comply with their human rights obligations, while taking into account their concurrent obligations under the international drug control conventions: the 1961 Single Convention on Narcotic Drugs (as amended); the 1971 Convention on Psychotropic Substances; and the 1988 United Nations Convention against Illicit Traffic in Narcotic Drugs and Psychotropic Substances.3 Critically, they do not invent new rights. They apply existing human rights law to the legal and policy context of drug control in order to maximise human rights protections, including in the interpretation and implementation of the drug control conventions.

The Guidelines are not a ‘toolkit’ for a model drug policy. Rather, they respect the diversity of States and their legitimate prerogative to determine their national policies in line with applicable human rights law. States always retain the freedom to apply more favourable human rights protections than those provided for under international law. The Guidelines are therefore a reference tool for those working to ensure human rights compliance at local, national, and international levels, be they parliamentarians, diplomats, judges, policy makers, civil society organisations, or affected communities.

Реагирование на негативные последствия, связанные с употреблением наркотиков и незаконной торговлей наркотиками, является одной из самых сложных задач социальной политики нашего времени. Все аспекты этой задачи имеют последствия для прав человека. С конца 1990-х годов в резолюциях Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций (ООН) отмечается, что «противодействие мировой проблемой наркотиков» должно осуществляться «в полном соответствии» со «всеми правами человека и основными свободами». С тех пор это подтверждалось во всех крупных политических декларациях ООН по контролю над наркотиками, а также в многочисленных резолюциях, принятых Комиссией по наркотическим средствам. Однако реальность не всегда соответствовала этому важному обязательству. По-прежнему отсутствует ясность в отношении того, что международное законодательство в области прав человека требует от государств в контексте законодательства, политики и практики контроля над наркотиками. Международное руководство по правам человека и наркополитике является результатом трехлетнего процесса консультаций в целях восполнения этого пробела.

Руководство не имеет обязательной юридической силы. Но источники, которые используются в этом документе, имеют обязательную силу или же основаны на авторитетном «мягком праве» (т.е. являются документами, имеющими рекомендательный характер). Однако со временем, чем больше на указания Руководства ссылаются в судебных делах и резолюциях ООН, тем больше шансов на то, что они могут приобрести все более убедительный авторитет. Наряду с этим, подробные юридические комментарии приводят правовые источники для каждого руководящего указания, упомянутого в Руководстве. (См. Введение и Методология).

Руководство было разработано в сотрудничестве между учеными, структурами ООН и гражданским обществом. Процесс проходил под совместным руководством Международного центра по правам человека и наркополитике на базе Центра по правам человека университета Эссекса и Программы развития Организации Объединенных Наций (ПРООН). Руководство было разработано в сотрудничестве с ПРООН, Объединенной программой Организации Объединенных Наций по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС), Управлением Верховного комиссара Организации Объединенных Наций по правам человека (УВКПЧ) и Всемирной организацией здравоохранения, а также финансируется ими.

У Руководства нет единого автора. Оно является результатом многолетних совместных усилий ученых, структур ООН и гражданского общества. (См. Приложение II: Методология)

В Руководстве не предпринимаются попытки установить новые права. В его рамках существующее международное право из области прав человека применяется к наркополитике на основе международных соглашений, резолюций и деклараций ООН, замечаний общего порядка и заключительных замечаний договорных органов ООН по правам человека, а также работы Специальных процедур ООН по правам человека и других источников. (См. Введение и Методология)

Руководство было разработано на основе существующего международного права, в том числе конвенций ООН по наркотикам. Тем не менее применение норм международного права в области прав человека к наркополитике влечет за собой различные обязательства, вытекающие из конвенций ООН по наркотикам. Иногда эти области дополняют друг друга, но в некоторых случаях между ними существует противоречие. В тех случаях, когда руководящие указания Руководства затрагивают обязательства в рамках конвенций ООН по наркотикам, этому вопросу посвящен специальный раздел комментария.

В Руководстве не предпринимаются попытки установить новые права. В его рамках существующее международное право из области прав человека применяется к наркополитике на основе международных соглашений, резолюций и деклараций ООН, замечаний общего порядка и заключительных замечаний договорных органов ООН по правам человека, а также работы Специальных процедур ООН по правам человека и других источников. (См. Введение и Методология)

Руководство предназначено в качестве справочного пособия для тех, кто работает над обеспечением соблюдения прав человека на местном, национальном и международном уровнях, включая парламентариев, дипломатов, судей, юристов, политиков, организации гражданского общества и затронутые сообщества. Документ оказывает авторитетную поддержку правовым реформам и политическим изменениям, а также конкретным мероприятиям, основанным на законодательстве о правах человека.

Международное руководство по правам человека и наркополитике (2019 г.), доступно на сайте www.humanrights-drugpolicy.org.

Конкретные руководящие указания могут быть пронумерованы. Например, первое руководящее указание по человеческому достоинству как основополагающему принципу следует цитировать следующим образом:

Принцип I (1) Международное руководство по правам человека и наркополитике (2019 г.), доступно на сайте www.humanrights-drugpolicy.org.
В том же разделе руководящее указание по мониторингу воздействия законов, политики и практики в области наркотиков на отдельные группы следует цитировать так:
Принцип I (3) (i) Международное руководство по правам человека и наркополитике (2019 г.), доступно на сайте www.humanrights-drugpolicy.org.

These Guidelines were produced with thanks to the generous support of the Global Partnership on Drug Policies and Development, implemented by GIZ on behalf of the German Federal Ministry for Economic Cooperation and Development; the Swiss Federal Department of Foreign Affairs; and the United Nations Development Programme.